Диктатуры тогда и сейчас: выбор Михаила Фишмана
Сентябрь 2025«Сделка с дьяволом» немецкого журналиста Себастьяна Хафнера, автора биографии Гитлера и весьма актуальной сегодня «Истории одного немца», охватывает период от Брестского мира до Пакта Молотова — Риббентропа. Не длинное, но увлекательное и полезное чтение о времени, которое мы обычно проскакиваем, сразу переходя ко Второй мировой войне. А меж тем история взаимного влечения большевиков и Германии — сначала империи, затем республики, потом рейха, — во-первых, полна удивительных исторических поворотов. Чего стоит сцена, в которой эсерка Анастасия Биценко рассказывает в Брест-Литовске за ужином главе немецкой делегации принцу Леопольду Баварскому, в красках, как застрелила в Саратове потомственного дворянина военного министра Сахарова: принц «увлеченно и внимательно слушал, как будто рассказ убийцы был ему чрезвычайно интересен» (Надо ли говорить, что сама она не пережила 38-й год.) Во-вторых, помогает понять, почему договорились Сталин с Гитлером, и как параллельно, из разных отправных точек, но похожим маршрутом зарождались и крепли две страшные европейские диктатуры.
«Диктаторы обмана. Новое лицо тирании в XXI веке» Сергея Гуриева и Даниела Трейсмана — авторы этой энциклопедии мировых тираний работают как энтомологи-таксономисты. Крыло к крылу, усик к усику, жвало к жвалу тщательно и бережно классифицируют мировых диктаторов. Эндемиков среди них нет: видовые сходства обнаруживаются у Путина и Хусейна, у Брежнева и Пиночета, у Муссолини и Ким Ир Сена, у Орбана и Фухимори… Тезис Гуриева и Трейсмана — автократы эволюционируют: они приспосабливаются, мимикрируют под демократии и изобретают новые, менее жестокие и более изощренные рычаги удержания власти. Диктаторы страха уступают место диктаторам обмана. Этот тезис как будто подвергает сомнению эволюция режима, который и сподвигнул — как представляется — авторов к написанию этой книги: Россия Путина из — называйте, как хотите, — манипулятивной автократии, суверенной демократии, гибридного авторитаризма превращается в тоталитарную диктатуру. На самом деле, кроме интереснейших фактов и аналогий, книга дает и пищу для размышлений: а может ли диктатура обмана оказаться промежуточной формой диктатуры страха — как нимфа у богомола? Когда в конечном счете все сводится к известному правилу, четко сформулированному зимбабвийским диктатором Мугабе: «Мы не отдадим свою страну за какой-то крестик в бюллетене. Что может шариковая ручка против винтовки?»
«Светотень» Даниэла Кельмана — отчасти вымышленная, но основанная на реальных событиях история знаменитого немецкого режиссера Георга Пабста, который от ненависти к нацистам сначала уехал из гитлеровской Германии в Голливуд, а в 39-м году вернулся обратно в рейх и стал снимать кино под присмотром Геббельса. Увлекательнейший полуфантасмагорический роман, в котором русскому читателю будут видны параллели с сегодняшним днем, а некоторые эпизоды так и вовсе поразят сходством с российской жизнью (например, недавний рассказ Аллы Пугачевой о встрече с высокопоставленным чиновником в Кремле в начале войны как будто написал Кельман). Роман Кельмана — про судьбу художника в тоталитарном государстве, про сделку с дьяволом, про соучастие, которое на поверку оказывается сплошным серым облаком — сделал шаг, и не понимаешь, где ты — и трафаретных ответов автор не дает. Скорее, наоборот, возникают новые вопросы. Моральное падение Пабста очевидно. Но зачем? Что им движет? Страх? Тщеславие? Жажда творчества? Есть коллаборационизм. И есть большое искусство. Как говорит Кельман, его интересует то, что посередине.
