Ирина Машинская

Горизонт и пещера. Избранные эссе и проза, 1995–2024

Esterum Publishing, 2025

Книга «Горизонт и пещера» включает избранные эссе и прозу (1995–2024) Ирины Машинской, но состав этого избранного неслучаен. Внешне разножанровые тексты — открывающая том книга короткой прозы «И я подумала о Скотте», повесть-эссе «Синие чашки империи» (московская семейная сага и американский городской ландшафт), повесть-эссе «Исаак» о первом друге, «Книга Итана» — документальный дневник первых месяцев жизни человека — сменяются серией текстов о поэтах и поэтическом ремесле и необычным, феноменологическим в своей основе эссе «Желание текста». Завершает и объединяет книгу давшее ей название эссе о географическом и геологическом времени, о формах и силах Земли и жизни — видимых и незримых, их движении и постоянстве. Так образуется единое поступательно разворачивающееся повествование о мужестве — человека, ландшафта, стихотворения.

Ирина Машинская — автор четырнадцати книг стихов, переводов, эссе и прозы на русском, английском и немецком и множества журнальных публикаций на разных языках. Сооснователь (с Олегом Вулфом) литературного проекта «СтоСвет»; соредактор (с Робертом Чандлером и Борисом Дралюком) антологии The Penguin Book of Russian Poetry (Penguin Classics, 2015). Лауреат нескольких литературных премий, в том числе (вместе с Борисом Дралюком) премии Стивена Спендера / Иосифа Бродского. Родилась в Москве, с 1991 года живет в США.

«Машинская идет от прозы и эссе Цветаевой, Бродского и в принципе литературы ХХ века, умевшей облекать исторический материал, всегда полный драматизма, в лирические формы. Через ее проникновенные рассказы об отце, матери, бабушке, дочери так или иначе говорит само время: Вторая Мировая война, перенесшая семью из Украины на Урал, Москва детства и юности рассказчицы, то есть Москва 1960–1980-х годов, Америка 1990–2000-х, отнюдь не ласковая к эмигрантам, но научившая многому, о чем не приходится жалеть. Машинская пристально вглядывается в ландшафты, в почти неуловимые, но точные движения времени, и ее особая оптика ностальгически и с благодарностью подсвечивает каждую деталь». — Ульяна Яковлева, «слова_вне_себя»